Вилла на Энсе (Аромат резеды) - Страница 10

Идеальный порядок был здесь. Горкой лежали остро отточенные карандаши. В симметрическом порядке располагались подставки для перьев, чернильницы, кипы бумаг. Строго посредине стоял небольшой портрет Гитлера - видимо, дарственный, потому что узкий лоб фюрера поверх косой пряди пересекала еще и косая надпись.

Герт прочел: "Миром можно управлять только с помощью страха. Адольф Гитлер".

По внешнему виду стола можно было составить представление об его хозяине. Каннабих, оказывается, был кабинетный ум, педант. Стоило, наверное, передвинуть с места чернильницу или рассыпать горку карандашей, как привычное течение его мыслей нарушалось.

На бюваре лежала тетрадь в клеенчатом переплете, развернутая посредине. Лампа под уютным абажуром бросала на нее светлый круг.

Герт нагнулся над столом. Страницу пересекала изломанная багрово-красная линия. Внизу были цифры: 10/IV, 11/IV, 12/IV...

10/IV - это десятое апреля. Не в этот ли день Герта привезли сюда? Нет, его привезли как будто девятого. Десятого случился первый припадок.

Что же это за кривая? Почему характер ее так резко меняется 12 апреля? Дальше уже не было скачков, линия внезапно обрывалась на 15 апреля.

Пятнадцатое? В этот день он попал в госпиталь, опыты прервались.

Герт понял. Перед ним была диаграмма его болезни.

Он схватил тетрадь так поспешно, что чуть не опрокинул настольной лампы.

Торопясь, перевернул несколько страниц, заглянул в начало. Его поразили слова: "формула" и "страх".

"Мышьяковистый ангидрид, - записано было там. - В числе симптомов чувство страха.

Дифенилхлорарсин. Человек, как выяснилось, значительно чувствительнее собак и мышей. При продолжительном вдыхании наблюдается чувство страха.

Окись углерода. Наблюдается также поражение нервной системы: состояние депрессии, бредовые идеи и галлюцинации.

Цианистый водород. В конвульсивной стадии чувство страха у отравленного увеличивается, сознание теряется, появляются судороги".

Перечень заключался странным итогом:

"Но то были лишь предтечи моего лютеола".

Да, это был новый отравляющий газ, как уже догадался Герт. Будучи растворен в воздухе, яд действовал на нервную систему, на мозг. По-видимому, это было нечто подобное наркотикам, с той разницей, что гашиш и опиум навевали сладкие грезы, тогда как лютеол вызывал страх.

Испытания проводились в так называемом "динамическом потоке газа", в специально приспособленном для опытов саду, так как хотели создать условия, которые приближались бы к фронтовым.

Немецко-фашистское командование торопило Каннабиха с окончанием испытаний. Видимо, лютеол, так же как снаряды "фау", так же как и другие виды секретного оружия, по замыслу гитлеровцев, должен был если не помочь выиграть войну (об этом поздно было думать), то хотя бы помочь заключить возможно более выгодный мир. Сам Каннабих понимал это, записывая, что "вести с фронта заставляют спешить".

Он возмущался тем, что администрация лагерей, недооценивая значение его работы, продолжает поставлять ему "недоброкачественный материал". Подопытные заключенные, судя по всему, были так ослаблены каторжным режимом, что погибали "при минимальной экспозиции", не давая возможности проверить на себе все химические выкладки.

Между тем газ обладал существенным недостатком - он имел запах. А он не должен был пахнуть ничем. По идее его изобретателя он должен был поражать неожиданно, убивать, не оставляя улик.

"Не поразительна ли фатальность неудачи? - было записано в тетради. Никому до сих пор не посчастливилось найти отравляющее вещество без запаха. Иприт пахнет горчицей, фосген - прелым сеном, синильная кислота - горьким миндалем. Мой лютеол - резедой!.. Неужели никак нельзя избавить отравляющее вещество от запаха, как нельзя избавиться от собственной тени?"

Но вот Длинному Фрицу удалось заполучить в свою лабораторию нового подопытного.

"Он попал мне в руки, этот ублюдок Ганс Герт, мой земляк, проклятый коммунистический смутьян, - записал Длинный Фриц. - Это судьба! Если бы я не верил раньше в бога, я поверил бы в него сейчас! В доброго немецкого бога, который отдал мне в руки Ганса Герта..."

Несколькими строками ниже, по-видимому на второй или третий день, была сделана новая запись о Герте. Каннабих не уставал упиваться своим торжеством:

"Герт занесен в журнал опытов под номером 23. Я доволен им. Он прочен. Дух его не сломлен лагерем. Первоклассный точильный камень, первоклассный!.. О, я заставлю моего Ганса побегать по саду!.. Никогда работа не доставляла мне такого удовольствия, такого высокого духовного наслаждения, как сегодня. Я счастлив! Именно на нем, на Гансе Герте, когда-то оскорбившем, унизившем меня, я смогу доказать, что выведенная мною формула страха верна!.."

Однако произошло нечто неожиданное. Ганс Герт, который, к радости экспериментатора, не погиб в начале опыта, как было с другими, перестал в дальнейшем оправдывать возлагавшиеся на него надежды. Поведение его было непонятно. Концентрация яда в воздухе последовательно увеличивалась, но, судя по всему, Герт больше не испытывал страха. Не замечалось ни характерной беспорядочности поведения, ни ослабления воли. Лютеол, казалось, вызвал в его организме какую-то ответную защитную реакцию.

Значило ли это, что в формуле лютеола была ошибка? Почему газ вдруг отказал? Почему уже накануне завершения эксперимента в камере пыток произошел бунт?

Применяя сравнение, приведенное в тетради, можно было сказать, что сломалось оттачиваемое лезвие, а не точильный камень!..